Космическая наука и прогресс

Наша наука и промышленность может предлагать нетривиальные решения сложных задач в космическом пространстве. Мы можем многое. Но у нас есть проблема. Руководство России по отношению к космосу и вопросам, которые с ним связаны, слишком консервативно и слишком погружено в решение весьма узких задач

К Международной космической станции пристыковался российский многоцелевой лабораторный модуль «Наука».

По большому счету, один из модулей международной космической станции, созданный еще в 20 веке, после длительного и весьма сложного путешествия, наконец, занял свое рабочее место в составе МКС уже в 21 веке.

Описывать всю ту трагическую перипетию отечественной космонавтики, которая предшествовала решению о запуске модуля «Наука» к МКС, не имеет никакого смысла. Об этом слишком много сказано и написано. Важно другое. Можно сказать, не кривя душой, что на фоне ковидной Олимпиады в Японии, запустив модуль «Наука», Россия взяла олимпийское золото в современном этапе космической гонки.

Конечно, не все было гладко с этим запуском. Были и проблемы.

И тут конечно было удивительным, сколько существует разных экспертов и экспертиков, которые очень внимательно следят за тем, что делает Россия в космосе. Их не то, чтоб тысячи, но сотни. И это не какие-то там блогеры или интернет-публицисты, а реальные эксперты, на мнение которых опираются различные мировые СМИ формирующие общественное мнение в своих странах. Я даже не удивлюсь, что все они на зарплате и получают редакционные, а также специальные задания.

Короче, после запуска модуля «Наука» пошел информационный накат на Роскосмос по всем каналам и особенно стараются некоторые пропагандисты, пригретые на груди польских спецслужб, дескать российский модуль «Наука» во время стыковки чуть не уронил с орбиты МКС. Мол, даже в NASA по этому поводу собирали чрезвычайный брифинг. Мотивируют подобные наезды на наше Российское космическое ведомство тем, что модуль «Наука» якобы нештатно включил свои двигатели уже после стыковки.

Действительно произошло некоторое рассогласование в работе систем модуля «Наука» и МКС. Дело в том, что когда модуль «Наука» причалил к российскому сегменту МКС, через некоторое время система коррекции орбиты МКС обнаружила небольшое отклонение и включила двигатели коррекции орбиты на российском модуле Звезда. Этот импульс также зафиксировала система ориентации пристыкованного модуля «Наука», которая в свою очередь решила, что модуль недостыковался с МКС, и его надо еще подвинуть ближе к космической станции. И буквально пол минуты, может быть даже меньше система ориентации МКС и модуля «Наука» играли в «тяни-толкай», кто кого перетолкает.

Никакой серьезной опасности для МКС эта ситуация не представляла. После того, как система курсовой стабилизации модуля «Наука» была отключена, все сразу встало на свои места и МКС с пристыкованным модулем «Наука» штатно продолжила свой полет по орбите.

Важно не то, как и с какими проблемами модуль «Наука» добрался до МКС, важно то, что в отличии от России Запад рассматривает космическое пространство, как место геополитической борьбы и место своего безусловного доминирования. И запуск к МКС модуля «Наука», это явно кристаллизовал. Будут ли у нас во власти сделаны выводы или у нас продолжат петь песни про партнерство, посмотрим. Думаю, в ближайшие пять лет все будут ясно.

Но это еще не все. В ноябре этого года Роскосмос планирует запустить еще один модуль в состав российского сегмента международной космической станции.

Ожидается, что после старта модуль «Причал» будет пристыкован к многоцелевому лабораторному модулю «Наука» российского сегмента МКС. Модуль «Причал» имеет шесть стыковочных узлов для приема пилотируемых и грузовых кораблей, а также других модулей.

Модуль «Наука» и «Причал» просуществуют в составе российского сегмента МКС как минимум до 2027-го года, который рассматривается как пороговый для определения будущего космической станции. Если ее будет решено закрывать, то модуль «Наука» и «Причал» могут быть использованы либо для создания собственной станции, либо же для коллаборации с китайцами, которые предлагали России пристыковать свой модуль к их «Небесному дворцу» и вести там совместные исследования.

Теперь хотелось бы немного поговорить о будущем. О том, что мы можем ждать в космосе через 10 – 15 лет.

Очевидность того факта, что Международная космическая станция устарела, понятен не только разным экспертам, но и ведущим космическим агентствам. Этот факт признают и в NASA, и в Роскосмосе. Европейское космическое агентство не раз говорило о том, что та технологическая культура, возможности и ресурсы, которые были заложены в международную космическую станцию уже не соответствуют реалиям и потребностям сегодняшнего дня. Все признают, что нужно двигаться вперед, вопрос только, как и с чем должно осуществляться это движение.

В NASA считают, что это должно быть движение через Луну на Марс. В Роскосмосе придерживаются сходных взглядов. Однако, США в этом движении, рассматривать Россию в качестве равноправного партнера не хочет. Американцы для себя давно решили, что любая коалиция по освоению космического пространства с участием США может существовать только при условии, что именно США будут руководить и управлять этой коалицией. Естественно такое положение вещей не устраивает Россию. Россия великая космическая держава и уровень подмастерьев, это не наш путь. По всей видимости, после МКС сотрудничество России и США в космическом пространстве будет не таким тесным.

Американцы предложили своим партнерам по освоению космического пространства принять участие в проекте «Artemis» – создание окололунной космической станции, постоянно обитаемого поселения на Луне, и создание фундамента для последующего освоения Марса.

В проекте США «Artemis» интересен еще и политический аспект. Создание поселения на Луне, американцы увязывают с вполне конкретными международными соглашениями о вопросах безопасности, контроля территорий, пространства и источников ресурсов. Другими словами, программа «Artemis» это не про науку и развитие человеческого потенциала. Программа «Artemis», это про колонизацию космического пространства определенной международной коалицией стран и корпораций во главе с США. Ну, а где колонии, там понятное дело и армия для защиты этих колоний и источников ресурсов.

Россия пока не формирует под собой коалиции стран и не заявляет свои политические права на космическое пространство или полезные ресурсы, которые потенциально можно там найти. Россия пока пытается сосредоточиться на своих проблемах путем решения вполне конкретных узкопрофильных задач.

Одним из таких решений, которое потенциально рассматривается в Роскосмосе, является национальная служебная космическая станция, которая может быть создана на полярной орбите.

Согласно предложенному проекту подобная космическая станция будет летать на солнечно-синхронной орбите – наклонением 97° к экватору (против 51,6° у МКС), на которой ее солнечные батареи будут всегда освещены, а запуски будет возможно проводить с трех космодромов – Байконур, Восточный и «Плесецк». Орбита российской станции позволит каждые 1,5 часа видеть Арктику, а любую точку планеты – раз в двое суток. В этой связи обращенную к Земле часть станции планируется оснастить системами наблюдения в различных спектрах – от оптического до радиолокационного, а противоположную сторону – аппаратурой для мониторинга космического пространства.

Еще один проект, который сейчас рассматривается Роскосмосом, это создание космического буксира «Зевс» на основе ядерной электродвигательной установки. Макет подобного буксира был представлен КБ «Арсенал» на авиасалоне МАКС-2021.

Касаясь этого перспективного проекта, глава «Роскосмоса» заявил, что разрабатываемый в России ядерный буксир «Зевс» займется поиском жизни во Вселенной. На первом этапе планируются миссии на Марс и Венеру. «А в будущем, после создания термоядерных возможностей, при движении за пределы Солнечной системы станет важнейшей задачей обнаружить и понять: одни ли мы в космосе, или есть иная жизнь», – цитирует РИА Новости сказанное Дмитрием Рогозиным.

Но это не главное направление работы будущего буксира. Информационные материалы Исследовательского центра имени Келдыша, позволяют сделать вывод, что космический ядерный буксир «Зевс» с энергодвигательной установкой мегаваттного класса создается в качестве элемента российской системы противовоздушной обороны. И это будет его главной функций.

Имеющиеся у космического ядерного буксира возможности позволят «Зевсу» прикрыть зоны радиусом 2200 километров (если мощность радиолокационной аппаратуры составит 50 киловатт) или 4300 километров (200 киловатт). Во втором случае в зону его действия войдет все воздушное пространство России и часть пространства сопредельных государств, отметили в центре имени Келдыша.

Еще один проект Роскосмоса, который заслуживает внимания, это создание полностью коммерческой или можно сказать гражданской ракеты Амур СПГ. Пожалуй, впервые с середины 60-х годов прошлого века при создании этой ракеты не будут браться в расчет требования Минобороны РФ по гарантированному старту и учету железнодорожного габарита для полезной нагрузки.

Это позволит не только удешевить и упростить будущий ракета-носитель, создав тем самым некий аналог Фалькону Илона Маска, но и создать на базе Роскосмоса полноценного участника рынка коммерческих космических запусков. Да, если кто не знал, то РН «Союз», «Протон» и разрабатываемая «Ангара», это во многом военные ракеты, которые создаются для гарантированного старта и вывода специальных полезных нагрузок в условиях войны. Конкурировать по цене старта с полностью гражданскими ракетами Илона Маска им достаточно сложно.

Разница в подходах России и США по освоению космического пространства очевидна.

NASA точно также, как и Роскосмос решает несколько сугубо узкопрофильных задач. Это реализация государственной политики в области космической деятельности и ее нормативно-правовое регулирование, а также размещение заказов на разработку, производство и поставку космической техники и объектов космической инфраструктуры. Это использование результатов космической деятельности для обеспечения стратегической обороны страны. А также развитие прорывных технологий, а также проведение фундаментальных научных исследований, направленных в том числе на получение данных о происхождении Земли и Вселенной.

Тут мы с американцами очень похожи и близки.

Но у американцев есть и глобальные цели в космическом пространстве, которые прямо не декларируются, но реализуются.

Какие это цели. Для начала это глобальное лидерство и безусловное доминирование. Это интернет, телекоммуникации, связь, все то, без чего не может жить современное человечество. Американцы создают глобальную инфраструктурную экосистему, в рамках которой потом живет остальное человечество. И эту экосистему США очень ревностно защищают от любых возможных конкурентов.

Взять к примеру частного оператора услуг спутниковой связи вроде АО «Газпром космические системы» и их геостационарный спутник Ямал-401. Несмотря на то, что транспондеры этого спутника покрывают всю территорию Евразии и Африки, вы не найдете на сайте этой компании публичной оферты на подключение спутникового интерната в Конго, Германии, Саудовской Аравии или Сирии. Только Россия.

Почему так, спросите вы?

Правильно. Потому что в Конго, Германии, Саудовской Аравии или Сирии, это территория под контролем глобальной инфраструктурной экосистемы США и чужакам там не рады.

Нет, конечно Ямал-401 оказывает свои услуги связи и на других территориях, не только в России, но права на предоставление этих услуг принадлежат уже не АО «Газпром космические системы». На этих территориях российская инфраструктура инкорпорирована в другие экосистемы. И это касается не только интернета. Главные и самые вкусные плюшки достаются не нам.

Даже в военном сегменте космоса, США в первую очередь нацелены на глобальное лидерство. США создают всю необходимую инфраструктуру, а потом дают пользоваться возможностями подобного ресурса всем своим партнерам по блоку НАТО. Это разумно. Это если хотите, история про дилера и наркомана. Да, США несут несоизмеримые затраты. Но конечный результат оправдывает эти значительные вложения, даже если на первом этапе они кажутся экономический не обоснованными.

Вторая глобальная цель американцев в космическом пространстве, это политика и экспансия.

США давно дали всем понять, что им тесны рамки международного права, в том числе и рамки Договора о космосе 1967 года. Сегодня США формируют новую политическую реальность, говоря о том, что коалиции и правила будут определять освоение космического пространства. Именно такой принцип заложен в основу соглашений «Artemis».

Как мне кажется, главную роль в этой экспансии будут играть не страны, а корпорации. Если в будущем частные американские компании объявят собственностью половину Луны или платиновые астероиды, объявив там «зоны безопасности» и высадив ЧВК, то не стоит этому удивляться. Политический фундамент для этого был создан 13 октября 2020 года директорами восьми национальных космических агентств: США, Австралии, Великобритании, Италии, Канады, Люксембурга, ОАЭ и Японии.

Если говорить о России, то подобных планов у нас нет. Нет даже намека на то, что Роскосмос или частные российские компании планируют вести борьбу за глобальные рынки телекоммуникаций, связи и интернета, не говоря про политику или колонизаторскую экспансию.

Увы, но пока наше космическое и политическое руководство все больше сожалеет если и не о равноправном партнерстве, то как минимум о взаимовыгодной кооперации с США в космическом пространстве.

К сожалению, в России освоение космического пространства в большей степени подчинено не политической логике, а военной необходимости. Если бы армии России не требовалось совершенствовать систему предупреждения о ракетном нападении, то скорее всего судьба ядерного буксира «Зевс» – это пылиться в виде монографии на полке архива, закрытого НИИ.

К счастью, Вооруженные Силы России, порой выдают науке и промышленности незаурядные задачи. И тогда Россия получает в свое распоряжение выдающиеся технологии. Так было и с Бураном, и с первыми советскими космическими станциями. Это уже потом для них нашли политическую логику и гражданское применение.

Мне бы очень хотелось, чтоб в будущем, программа России по освоению космического пространства формировалась не только из военной необходимости, а на все остальное по остаточному принципу, но и из политической логики в том числе.

Что бы мне еще хотелось бы увидеть в политике России по освоению космического пространства.

Во-первых, это создание полноценной международной космической станции. Нет, не вместо той служебной станции на полярной орбите, которая необходима для обеспечения нужд безопасности страны. А в дополнение к ней еще одну космическую станцию, где бы наша страна могла бы предоставлять своим партнерам по коалиции, ресурсы, модули и оборудование для полноценной деятельности как в вопросах науки, так и в других острых социально-политических вопросах на орбите Земли.

Я поясню почему России нужно две космические станции. Дмитрий Рогозин, видимо где-то подсмотрев мои тезисы, заявил о том, что в состав Российской служебной космической станции нужно включить посещаемый туристический модуль. Где туристы или другие пассажиры космической станции могли бы проводить некоторое время. В целом, Дмитрий Рогозин правильно уловил мою мысль, но что касается размещения подобного модуля на той космической станции, которая должна работать в интересах обороны государства, это не совсем правильно.

Задачи обороны государства и вопросы публичной политики нужно разделить. Их не нужно смешивать до коллоидного состояния. Российская служебная космическая станция должна заниматься обороной. Она должна быть сделана с учетом всех требований военных, которые им необходимы. А что касается полноценной Российской международной космической станции, то тут совсем другая концепция.

Россия под своей эгидой должна объединить на орбите земли ученых, исследователей, энтузиастов. И с этой политической целью на орбите земли нужно построить достаточно большую и вместительную космическую станцию. Такую космическую станцию, где одновременно могли работать по меньшей мере 50 – 70 человек.

Во-вторых, это новая технологическая культура. То, что хорошо для нужд обороны, оно зачастую совершенно неприемлемо в вопросах экономической конкуренции и социально-политического доминирования в мире. Как пример, ракета Амур СПГ. Безусловное требование военных – железнодорожный габарит. Части ракет и полезная нагрузка должна иметь возможность перевозки по железным дорогам. Для коммерческого рынка пусковых услуг такой необходимости нет. Ракета вообще может быть квадратная и собираться непосредственно в районе космодрома.

Кстати, посмотрите на Starship Илона Маска. Он пока еще не готов, идут испытания и тестовые запуски для отработки различных технологических решений и систем. Неважно. Через 5 – 7 лет Starship Илона Маска полетит. Возможно не на Марс и даже не до Луны. Но на орбиту Земли ракета Илона Маска вывезет 100 тонн полезной нагрузки. Это не просто 100 тонн. Это груз габаритом 9 метров в диаметре и 30 метров в длину если не брать в расчет баки и двигатели 2-й ступени Starship. Такую ракету собрать на заводе, а потом доставить транспортом на космодром просто невозможно. Ее можно сделать только рядом со стартовой площадкой. Именно этим Илон Маск и занимается. А чем мы хуже?

В-третьих, это новые средства доставки человека в космос и что немаловажно, из космоса на Землю. Если Россия хочет быть лидером в освоении околоземного космического пространства, она просто вынуждена искать такие решения, которые позволят выводить в ближний космос не 3-4 человека, как это предусмотрено в космических кораблях «Союз» или «Орел».

Для доставки человека в ближний космос и обратно, нужны новые космические корабли, способные одновременно перевозить не менее 10 человек персонала и двух членов экипажа, которые управляют этим космическим кораблем. На Российскою служебную космическую станцию можно летать и на «Союзе», но если Россия будет создавать под своей эгидой подлинную международную космическую станцию, то там будут нужны совсем другие средства доставки. «Союзами» тут уже не обойтись.

В-четвертых, правительству России нужно определится, что они хотят получить на выходе реализации проекта «Сфера». То они хотят объединить в единую спутниковую группировку спутники «ГЛОНАСС» и дистанционного зондирования Земли. То у них возникает желание сделать аналог спутниковой группировки Илона Маска и систем спутниковой связи. Другими словами, они сами пока не понимают, что они хотят.

Отчасти это проблема унаследована из прошлой истории Роскосмоса, когда телекоммуникационная космическая инфраструктура в нашем государстве считалась привилегией военных и государственной службы. С другой стороны, тут можно рассмотреть и влияние иностранного лобби, которое ревностно защищает свои финансовые рынки. В любом случае сегодня нет четкой ясности, что наше государство хочет получить от проекта «Сфера». Да, в России существует некоторая проблема с элементной базой и скорее всего наши предприятия не смогут в точности сделать такой же телекоммуникационный спутник, как и ViaSat-3 со сверхвысокой пропускной способностью каналов связи (более 1 терабита в секунду), но поколением младше, телекоммуникационные спутниковые технологии России доступны. И эти технологии позволяют нам бороться за глобальное лидерство.

Может быть нам не нужно повторять в точности проект Илона Маска с его спутниковой группировкой Starlink, но иметь возможность предоставлять услуги связи и телекоммуникаций по всему миру, Россия просто обязана. Кроме того, наши вооруженные силы достаточно консервативны. Порой, им просто нужно показывать новые технологические и технические решения и только тогда они понимают для себя те возможности, которые им открываются в случае если они начнут их использовать.

Сегодня у нашей армии нет глобальных телекоммуникационных возможностей. Нет, конечно командный состав и управление вооруженными силами в полной мере обеспечены спутниковой связью и каналами передачи данных. Но так чтоб обеспечить широкополосной связью каждую боевую единицу и каждого солдата в любой точке мира, такого решения пока у нас нет, а у США и NATO есть. И как мне кажется, разрабатывая проект «Сфера», Роскосмосу и правительству России нужно двигаться именно в этом направлении.

В заключении вот что хотелось бы сказать.

Россия не проиграла космическую гонку. Несмотря на весь кризис в космической отрасли, который стал следствие общего технологического и промышленного упадка в нашей стране, Роскосмос может показывать выдающиеся результаты. Подтверждением этого служит не только восстановление модуля «Наука» и последующий его запуск в космическое пространство. Подтверждением этого тезиса служит проект космического ядерного буксира «Зевс», создание новых термостойких материалов для боевого блока «Авангард», разработка новых ракет на сжиженном природном газе в качестве основного топлива и многое другое.

Наша наука и промышленность может предлагать нетривиальные решения сложных задач в космическом пространстве. Мы можем многое. Но у нас есть одна проблема. Руководство нашего государства по отношению к космосу и тем вопросам которые с ним связаны, оно слишком консервативно и слишком погружено в решение весьма узких задач. Мы не пытаемся выходить за рамки интересов, которые ограничиваются границами России. Скажу честно, порой видно, как наше политическое руководство откровенного не хочет конкурировать за мировой рынок телекоммуникационных услуг в космосе.

Мне хотелось бы, чтоб в своей будущей деятельности, после 2025 года, когда будет принята новая космическая программа, наша российская космическая корпорация Роскосмос, руководствовалась не только этой программой, но и от имени России заявила свои политические права на космическое пространство и начала под собой формировать коалицию тех стран, которые смогли бы стать точками опоры за глобальную конкуренцию в космическом пространстве.

Автор: Владимир Орлов

Источник
www.km.ru
08.12.2022
Источник: www.km.ru