Черные мифы и историческая правда о начале Великой Отечественной войны
Знать и доносить до окружающих правду о подвигах наших дедов и прадедов – это моральный долг каждого потомка жителей СССР, выстоявших в тяжелейшей борьбе с нацизмом
Каждый год 22 июня и 9 мая многоголосый хор «диванных экспертов» начинает вещать нам о «вине Сталина» в развязывании войны и его «глупых ошибках», о «сбегавших» от нацистов сотрудниках НКВД и тотальной «неэффективности» Красной армии…
Поэтому сегодня мы предлагаем по порядку разобрать «популярные» мифы о начале Великой Отечественной войны, а также вспомнить о том, как это было на самом деле.
Миф №1. Вторую мировую войну Сталин изначально развязал вместе с Гитлером, поэтому в случившемся 22 июня 1941-го виноват он сам
В последние годы этот тезис активно продвигается всевозможной политически активной и «околонаучной» публикой: от Владимира Зеленского и Леонида Кравчука до российских либеральных журналистов и «историков», общающихся с изданиями вроде DW. Апологеты данной версии утверждают, что Сталин якобы «ударил в спину бедной Польше» и что без содействия Москвы войны, мол, могло бы и не быть.
Что можно сказать на это? Поверить в подобное может только человек, совершенно далекий от исторической науки. Точнее даже – откровенно невежественный.
«Бедная Польша» первой из европейских держав, в начале 1934 года, подписала декларацию о ненападении с Германией, после чего начала процесс стремительного сближения с нацистским режимом – военного, культурного и экономического. Польские дипломаты при этом не стеснялись пронацистских симпатий и ратовали за установку памятника в Варшаве тому, кто выселит евреев в Африку.
А в 1938 году произошел Мюнхенский сговор, который, судя по всему, серьезно подорвал веру советского руководства в честность европейских «партнеров». Вопреки всем нормам международного права, Англия, Франция и Италия спокойно согласовали расчленение территории суверенной Чехословакии между Германией, Польшей и Венгрией. Активно возражал против этого из «третьих стран» только Советский Союз. Но Москву не только не пожелали выслушать, но и дали ей понять, что ее могут ожидать крупные неприятности, если она возьмется помогать Праге самостоятельно.
Даже после этого СССР почти год пытался договориться с Англией, Францией и Польшей о создании антинацистского международного объединения. Но западные страны делали все возможное для того, чтобы торпедировать советские инициативы. Участникам переговоров не предоставляли официальных полномочий, делегации в СССР отправляли по самому долгому маршруту на тихоходных пароходах, и, что самое главное, Москве не хотели давать никаких гарантий. А ведь Сталин прекрасно помнил, как Россия таскала для союзников по Антанте каштаны из огня еще в годы Первой мировой войны.
В итоге по инициативе Берлина Москва заключила договор о ненападении с Германией. Почему, если агрессивные намерения рейха были очевидны уже тогда, спросите вы? Да потому, что СССР было жизненно необходимо как можно больше оттянуть время. Сталин прекрасно понимал, что на выстраивание эффективной обороны (военную реформу, перевооружение, вывод на нужный уровень экономики) необходимо много времени. Поэтому каждый час шел на пользу Советскому Союзу.
Ну, а пресловутый «удар в спину» Польше – это просто откровенная фантазия. СССР дал Польше срок на то, чтобы «отбиться» от Германии – более двух недель. И только когда стало очевидно, что польская армия разгромлена, а правительство бежало, советские войска перешли границу. Причем по историческим польским землям советские солдаты и шагу не сделали. Сталин лишь вернул территории, которые Польша аннексировала у Советов по итогам агрессии 1919-1921 годов.
Кстати, похожая ситуация сложилась и с другими «заклятыми» соседями. Например, с Румынией. Официальный Бухарест жутко скорбел по переданным СССР в 1940 году бессарабским землям, технично забывая о том, как, вопреки собственным гарантиям, аннексировал их в 1918 году у РСФСР.
Ну и так, маленькая деталь. Разработка германского плана «Вайс», предполагавшего нападения на Польшу, началось в рейхе еще в апреле 1939 года, когда советско-германского договора не существовало даже в проекте. Поэтому «развязать» Вторую мировую войну Иосиф Сталин не смог бы, даже если бы захотел. Все было решено без него.
Кстати, к мифу об «ударе» в спину примыкают и обвинения в адрес Москвы в военно-технической и сырьевой поддержке Германии. Здесь нужно четко понимать два момента. Первый – СССР действительно оказывал помощь в военной подготовке демократической Германии, но свернул ее сразу после прихода к власти нацистов. Второй – в 1940–1941 годах Советский Союз, конечно, продавал Германии сырье. Факт. Но в обмен он получал множество видов новейших образцов военной техники и промышленных изделий. Одних только самолетов было получено 35 образцов. Не говоря уж о судах, артиллерийских орудиях, рациях и многом-многом другом. Германское руководство расставалось со всем этим без всякого удовольствия, и, как могло, оттягивало сроки. Но потребность в сырье диктовала свои условия. Нацисты при этом были весьма невысокого мнения о боеспособности Красной армии, и вполне могли думать, что их поставки все равно не спасут ситуацию.
Миф №2. Сталин сам готовился напасть на Германию, и Адольф Гитлер всего лишь нанес «превентивный удар»
Данную идею активно распространял в годы войны министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс. После войны никто из приличных ученых не мог позволить себе повторить подобное. Но в 1980-е годы геббельсовсую фальшивку взялся творчески развивать бывший советский разведчик, предавший Родину и сбежавший в Великобританию, – Владимир Резун, известный также под псевдонимом Виктор Суворов. Позже близкие по содержанию «концепции» стали выдавать отдельные дилетанты-манипуляторы уже на территории России.
При этом сам Резун и «птенцы гнезда его» приводили набор «доказательств», который непосвященному человеку мог показаться чуть ли не откровением. Предатель утверждал, что советское командование «разрабатывало наступательные планы», выдвигало войска к границам, проводило «тайную мобилизацию», массово формировало новые дивизии, строило танки, пригодные только для европейских автострад и «плавания» по рекам вместе с самолетами «чистого неба», а также не хотело строить укрепления. Ну и, конечно, просто мечтало о «мировой революции».
Начнем с последнего тезиса. Звучит он откровенно наивно. Идея построения социализма в отдельно взятой стране победила в СССР уже после XIV съезда ВКП(б) в 1925 году. А еще 11 лет спустя Сталин в интервью американскому журналисту Рою Говарду прямо заявил об отсутствии у Советского Союза планов организации «мировой революции». Сталина можно любить или не любить, но никаких оснований считать, что он кривил душой в данном вопросе – нет.
Ложь Резуна и резуновцев по «частным вопросам» неоднократно опровергалась различными историками – в частности, сотрудником Института военной истории Минобороны РФ Алексеем Исаевым.
Как говорят ученые, любое крупное государство прорабатывало планы активных действий, направленных на упреждение противника в развертывании. «Наступательные» планы имели, помимо СССР, Англия, Франция, Польша и другие европейские страны. Предположить, что они все дружно собирались напасть на Германию, было бы довольно странно.
Плотность советских войск на границе в июне 1941 года была достаточно низкой даже для действий в обороне, не говоря уже о наступлении. С учетом многочисленных «сигналов» относительно подготовки нацистов к агрессии советское руководство приняло решение о начале переброски на границу войск из глубины страны. Но ни о какой подготовке к «нападению» это, конечно, свидетельствовать не могло.
Что же касается «массового создания» в СССР «новых» дивизий накануне войны, то оно было связано исключительно с переходом в 1939 году от концепции дивизий тройного развертывания (когда из одной дивизии в случае войны формируется три) к более совершенной концепции кадрированных дивизий, имеющих полноценное управление.
Нет ничего удивительного и в проведении в 1941 году «скрытых» мобилизационных мероприятий. Их в свое время проводили практически все государства, вступавшие во Вторую мировую войну. В частности, Польша и Франция. И это ни о каких «агрессивных» намерениях свидетельствовать, конечно, не может.
Попытки создать собственные колесно-гусеничные танки были на счету практически у всех стран-производителей тяжелой бронетехники, а фантастические рассуждения Резуна о намеренной локализации производства боеприпасов возле западной границы вообще не имеют ничего общего со здравым смыслом, так как многие из этих предприятий были возведены еще во времена царской России.
Советские «плавающие» танки не были ничем уникально-агрессивным в мировых масштабах. Более того, их прообразом являлись британские танкетки. Эксперименты с бронетехникой «амфибийного» типа имели место в самых разных странах. Однако танки, настолько легкие, чтобы держаться на воде, теряли фактически свое основное назначение, поэтому от них отказывались.
Укрепления на новой границе, известные как «Линия Молотова», в 1941 году успешно строились, вот только на то, чтобы достроить их и довести до ума, у СССР банально не хватило времени, как и на многое другое…
Впрочем, все это частности. Любые утверждения о «превентивном» характере войны Германии против Советского Союза полностью разбиваются о план «Барбаросса» по нападению на СССР, разработка которого началась еще летом (по некоторым данным, весной) 1940 года. И это не говоря уже о пассажах гитлеровской «Майн Кампф» по поводу «жизненного пространства» на Востоке….
Миф №3. Сталин четко заранее знал, что Гитлер нападет 22 июня 1941 года
Тут даже комментировать особо нечего. Сообщения о подготовке Германии к войне приходили часто от самых разных источников: от инопрессы до агентуры. Вот только сроки агрессии при этом назывались самые разные.
Данный миф – это плод хрущевской эпохи, дополненный в 1980-е –1990-е годы. Зиждется он преимущественно на домыслах.
Донесения о приближении войны от разведчиков (как от легендарного Рихарда Зорге, так и от его коллег, работавших в Европе), как уже говорилось выше, действительно в Москву приходили. Вот только сроки назывались самые разные: март, апрель, май, 15 июня… Свою лепту в этот процесс вносила и западная пресса. Учитывая то, что к 22 июня уже немало предполагаемых дат начала агрессии остались позади, стопроцентной уверенности в том, что «громыхнет» именно в этот день, у Сталина быть не могло. А спровоцировать Гитлера на войну он не хотел.
Причем наряду с реальными сообщениями (например, от Зорге) любители пообвинять советское руководство ссылаются и на откровенную «липу» – вроде выдуманной «записки от Берии».
Зато по мере поступления информации о движении в районе границы и данных от перебежчиков 21 июня была подготовлена знаменитая директива, потребовавшая от личного состава западных округов быть в полной боеготовности, но не поддаваться на провокации.
Кстати, в полосе Киевского, Одесского и Прибалтийского округов противника встретили весьма жестко. В районе границы рейха с УССР и МССР советские войска местами даже прорвались на территорию противника. Однако глубокий прорыв нацистов в Белоруссии свел все эти усилия на нет – ввиду опасности фланговых ударов Красной армии все равно пришлось отступать. Почему в Белоруссии получилось именно так – это отдельная тема для разговора.
Миф №4. Армия была полностью обезглавлена и неспособна к эффективным действиям из-за репрессий
В этом месте огульно махать шашкой мы не будем. Репрессии армию действительно затронули. Но вот назвать их решающими – язык не поворачивается. Цифры вроде 70–100 тыс. репрессированных командиров в 1937-1938 годах взяты просто с потолка и ничем объективно не подтверждаются.
На самом деле, всего в 1937 году из Красной армии было уволено 18 658 человек командно-начальствующего и политического состава, а в 1938 году – 16 362 человека. Притом лишь часть из них были уволены «за связь с заговорщиками» – то есть по политическим причинам. В свою очередь часть уволенных (в 1938 году – почти половина) были в дальнейшем восстановлены на службе. Всего в эти годы войска потеряли около 15% командиров (сколько из них в действительности были репрессированы – неизвестно), включая уволенных по болезни, инвалидов, а также лиц, уличенных в уголовных преступлениях и «моральном разложении».
Если что и оказало некоторое влияние на неудачи начального периода войны, то это увольнение и аресты высшего командного состава. Что же касается нехватки командиров в целом, то она была связана не с репрессиями, а с быстрым ростом численности Красной армии (с 1,5 млн в 1937 году до 5 млн в июне 1941 года, на фоне мобилизационных мероприятий).
Миф №5. Советское руководство и Красная армия были совершенно не способны к отражению нападения. А Сталин то ли на неделю, то ли на месяц сбежал на дачу и спрятался
Тут можно сразу задать простой логический вопрос. Если к отражению агрессии были не способны, то как тогда отразили?
Вообще причина поражений начального периода войны – вопрос сложный и многогранный. Отвечая на него, не стоит забывать о том, что гитлеровскому натиску до СССР не смогла противиться ни одна из стран континентальной Европы. Практически вся западная часть континента была захвачена всего за шесть недель. Так что стыдиться нам, наверное, нечего.
Для поражений существовали объективные предпосылки.
Во-первых, СССР просто по времени не успевал выйти к 1941 году на достаточные промышленные мощности, чтобы запросто противостоять мощнейшей державе центральной и западной Европы. Станков на заводах рейха было в разы больше. На немецкую армию работали огромные военно-промышленные комплексы Чехословакии и Франции.
Во-вторых, ввиду объективной неожиданности нападения, немцы упредили Красную армию в развертывании. По данным историков, в пределах дневного перехода от границы в трех советских приграничных округах находились сорок дивизий против ста немецких. О чем тут еще говорить?
В-третьих, масса советской военной техники была банально устаревшей. А новые образцы (вроде Т-34 и КВ) еще страдали «детскими болезнями» – имели массу неустраненных недостатков.
В-четвертых, с учетом пункта 1 (экономических проблем) Красной армии катастрофически не хватало автомобилей. И это было колоссальной проблемой: трудности были с перевозкой боеприпасов, личного состава, буксированием артиллерии. В итоге танки выходили навстречу противника без запаса снарядов и без прикрытия пехотой, которая далеко позади пыталась нагнать бронетехнику пешим ходом. Чем это заканчивалось для танков – догадаться несложно.
В-пятых, у нацистов был объективно более богатый военный опыт, полученный в Европе. В СССР через бои с финской и японской армией прошел весьма ограниченный круг военнослужащих.
В-шестых, против СССР летом 1941 года выступал военный и технический состав почти всей Европы. На стороне Германии в войну вступили Италия, Румыния, Венгрия, Финляндия, Словакия, «добровольцы» из Испании, Скандинавских стран, Нидерландов, Франции, с Балкан. На театре военных действий в районе советско-германской границы преимущество нацистов в количестве личного состава достигало 4,3 млн к 3,2. Причем на направлениях главных ударов оно было многократным.
Уже этого было достаточно для того, чтобы первоначальный этап войны оказался чрезвычайно тяжелым. Но несмотря на все сложности, советское руководство старалось, насколько возможно эффективно, контролировать ситуацию. Вопреки мифам хрущевской эпохи, судя по анализу журналов посещения Кремля, Сталин вел напряженную работу с первых часов войны. Только 28–30 июня 1941 года он провел на Ближней даче около полутора суток, обдумывая ситуацию, сложившуюся в Белоруссии. Причем на даче он не отдыхал, а работал над формированием Государственного комитета обороны.
Миф №6. Коммунисты и сотрудники НКВД испуганно бежали перед приближением нацистов
Миф заимствован преимущественно из современного кинематографа. Иначе, как оскорбительным, назвать его язык не поворачивается.
Пограничные войска НКВД приняли на себя первый удар нацисткой военной машины. Гитлеровцы в своих планах закладывали на подавление сопротивления пограничников считанные минуты, в то время как на отдельных участках фронта стражи советской границы сопротивлялись неделями.
Знаменитая надпись «Я погибаю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.VII.41» была начерчена в Брестской крепости в казарме 132-го отдельного батальона войск НКВД.
Гарнизоны 9-й и 10-й дивизий войск НКВД по охране железнодорожных сооружений, охранявшие транспортные коммуникации на территории Украины, мужественно сражались с врагом, даже оказавшись в глубоком окружении.
В первые же дни войны бойцы войск НКВД отличились при обороне Риги, Таллина, Могилева, в контратаках на Волыни и в нижем течении Дуная.
На основе партийных структур и органов НКВД-НКГБ формировалось подпольно-партизанское движение. Многие партийные работники и сотрудники госбезопасности, несмотря на огромный риск, оставались воевать в тылу врага совершенно добровольно. Вспомним хотя бы Алексея Федорова и Сидора Ковпака. Причем на начальном этапе войны они действовали, не имея даже стабильной связи с центром, снаряжения, продуктов питания, и тем не менее, наносили колоссальный ущерб противнику, а наладив связь с руководством партизанского движения – передавали ценнейшую информацию.
***
События 1941 года стали тяжелейшим испытанием для советского народа. По совершенно объективным причинам Красная армия понесла ряд тяжелых поражений. Были оккупированы обширные территории СССР. Но несмотря ни на что, народ и страна выстояли. И в этом есть заслуга каждого из тех, кто не сложил руки – от простых колхозников и рядовых солдат до маршалов и высшего политического руководства государства.
Поверить в «черные мифы», которые сегодня активно транслируют так называемые «исторические ревизионисты», пользующиеся поддержкой западных структур и «прогрессивной либеральной общественности», – это все равно, что плюнуть на памятники тем людям, которые погибли для того, чтобы мы могли жить.
Поэтому знать и доносить до окружающих правду о подвигах наших дедов и прадедов – это моральный долг каждого потомка жителей СССР, выстоявших в тяжелейшей борьбе с нацизмом.
Источник
www.km.ru
08.02.2022
Источник: www.km.ru